Неточные совпадения
Потом вновь пробился в кучу, напал опять на сбитых с коней шляхтичей, одного убил, а другому накинул аркан на шею, привязал к седлу и поволок его по всему полю,
снявши с него
саблю с дорогою рукоятью и отвязавши от пояса целый черенок [Черенок — кошелек.] с червонцами.
Когда же полковой писарь подал условие и гетьман приложил свою властную руку, он
снял с себя чистый булат, дорогую турецкую
саблю из первейшего железа, разломил ее надвое, как трость, и кинул врозь, далеко в разные стороны оба конца, сказав...
Однажды, когда удалось нам как-то рассеять и прогнать довольно густую толпу, наехал я на казака, отставшего от своих товарищей; я готов был уже ударить его своею турецкою
саблею, как вдруг он
снял шапку и закричал: «Здравствуйте, Петр Андреич! Как вас бог милует?»
Толстая женщина принесла пиво и вазочку соленых сухарей. Петров, гремя
саблей, быстро
снял портупею, мундир, остался в шелковой полосатой рубашке, засучил левый рукав и, показав бицепс, спросил Самгина...
— А что ж это, моя дочь! — сказал отец,
снимая с головы шапку и поправив пояс, на котором висела
сабля с чудными каменьями, — солнце уже высоко, а у тебя обед не готов.
Тут
снял он с себя пояс, бросил вниз
саблю, чтоб не звенела, и, ухватясь за ветви, поднялся вверх.
В другом действии два брата Зборовские, предводители казаков, воевавшие во славу короля и Польши в татарских степях, оскорбленные каким-то недостойным действием бесхарактерного Сигизмунда, произносят перед его троном пылкие речи, а в заключение каждый из них
снимает кривую
саблю, прощается с нею и гордо кидает ее к ногам короля…
Серебряный, с первым появлением разбойников, бросился к царевичу и отвел его коня в сторону; царевич был привязан к седлу. Серебряный
саблею разрезал веревки, помог царевичу сойти и
снял платок, которым рот его был завязан. Во все время сечи князь от него не отходил и заслонял его собою.
Встретил меня на улице и ну меня обнимать, да потихоньку
снял у меня с
сабли темляк и положил его мне в карман шинели, а сам сообщил, что «Постельников, говорит, манкирует формой и подает вредный пример другим».
— Нет, господа! — сказал он,
снимая свою
саблю, — позвольте мне вас попотчевать: я захватил целую лодку с провиантом, а если вам угодно разговеться…
—
Сниму со стены мою заржавленную
саблю и пойду драться.
— Рассуждать?! Грубить?! — гремел генерал. — Молчать!
Снимите с него
саблю. К денежному ящику, под арест! Пример людям… Струсили лужи! Ребята, за мной! По-суворовски!
И вот пошел он распорядиться насчет дружеского угощенья, а полковник
снял и поставил в угол свою
саблю, с подергиваньем поправился насчет шаровар, в силу старой кавалерийской привычки, расстегнул сюртук и в самой покойной позе погрузился в глубокое, мягкое кресло перед пылающим камином.